В то время, когда ульяновское здравоохранение стремится к пробитию дна, когда происходит тотальная оптимизация больниц, летят головы главврачей, учреждения лихорадит не меньше, чем от коронавируса, который тоже не отступает (до 2000 заражений в сутки), пресс-служба регионального минздрава в лице Гулии Заббаровой, Елизаветы Лаврентьевой и сам министр Александр Гашков решили, что игнор — лучшее решение проблемы. Помните, как в детстве: закрыл глаза — и тебя не видно. Минздрав в домике!
А не кажется ли вам, коллеги-журналисты, что у министра здравоохранения Александра Гашкова началась сильнейшая аллергия на прессу? Нет, ну вы сами посмотрите, все признаки очевидны. Покраснение лица во время неудобных вопросов, кожный зуд в районе пятой точки, когда представители СМИ рядом. Точно, аллергия!
Как опытный врач он решил последовать советам из своих же видеоконсультаций. Никаких комментариев, никаких контактов. Запрещено находиться к аллергену ближе, чем 100 метров. Разговаривать по телефону и переписываться в соцсетях тоже нельзя. На всякий случай. Как говорится, профилактика лучше лечения. Александр Васильевич, а вот будучи главврачом Новоспасской больницы, вы СМИ любили. Даже поздравляли с Днем печати.
Пресс-служба минздрава: Гулия Заббарова и Елизавета Лаврентьева
Еще более драматично, в духе шекспировской комедии, отношения развиваются между пресс-службой ведомства и журналистами. Никогда бы не подумали, что аллергия передается воздушно-капельным путем, но, кажется, мы стали свидетелями нового медицинского открытия. Иначе как объяснить, что сотрудники пресс-службы Гулия Заббарова и Елизавета Лаврентьева могут сутками не отвечать на сообщения и звонки журналистов, не предоставлять вовремя информацию, не приглашать на важные мероприятия. Как, например, получилось с коллегией минздрава по итогам года. Наша редакция заблаговременно спросила пресс-секретаря о дате и месте проведения коллегии. На что получили ответ: мол, даты нет. Спустя сутки коллегия состоялась. Без нашего участия — нас не пригласили. Что же это получается: сотрудник пресс-службы, который получает зарплату за работу со СМИ, утаил информацию от прессы и помешал сбору информации? Похоже на то. Или это месть в духе мышей из мультика про кота Леопольда за острые вопросы и критические статьи? В период, когда решения минздрава должны приниматься молниеносно и гласно, в ведомстве решили поставить СМИ в бесконечный режим ожидания.
В то время, пока медики не на жизнь, а на смерть бьются с ковидом, пропадая в красных зонах, в стенах минздрава по-тихому плетут интриги, подписывают сомнительные документы, а врачей выбрасывают как ненужную вещь, не выписав даже грамоту за отданные профессии годы. Интерес СМИ к здравоохранению был высоким всегда, а сейчас тем более. Поэтому мы считаем странной такую реакцию ведомства, которое, казалось, должно стремиться к открытости и наибольшей прозрачности. Особенно в период пандемии, когда только ленивый не бросил камень в ворота минздрава. Мы правда понимаем, что вам непросто, но заниматься откровенным вредительством, дезинформацией, затягивать с ответами — не лучший способ для налаживания отношений. Вы же понимаете, что из-за таких, как вы, раздражение к власти только растет?
Жаль, что у Гашкова и его пресс-службы развилась индивидуальная непереносимость к журналистам и гиперчувствительность к отдельным вопросам. Надеемся, что наше публичное высказывание подействует на вас как антидот и ваша аллергия закончится.
